Где ты, где ты разбил своё сердце, где оставил надежду, веру и любовь, где потерял себя?..

Алена Созинова

«Независимо от того, насколько сильной кажется тебе твоя любовь к человеку, когда лужа крови, струящейся из его раны, растекается по полу настолько, что едва не касается тебя, ты невольно отстраняешься».

Чак Паланик, «Невидимки»

Когда кто-то близкий заболел, или, например, его лицо покусали пчёлы, или он под наркозом весь в трубках, или его бреют перед операцией, или он как-то болезненно плохо пахнет и всё такое прочее, очень часто реакцией является отстранение и отдаление, при этом внешне это не всегда очевидно, внешне это может проявляться как заботой, так и избеганием.

За отстранением стоит страх:

•    во-первых, потерять близкого,
•    во-вторых, того, что нечто подобное может произойти с самим наблюдателем, потому что мы часто всё переносим на себя и сопоставляем себя с другими, с этим связан и страх оказаться в чём-то таком же плохом, как и у другого, и зависть к чему-то хорошему, что есть у другого.
•    в-третьих, человеку может быть трудно выдерживать реальность, и он её как бы пытается остановить, замирает, цепенеет, «уходит в голову», поэтому часто, когда происходит нечто существенное с близким, человек начинает копаться в деталях медицинских названий и терминов - это служит именно отвлечению от чувств: в глазах у него слёзы, руки дрожат, а он настойчиво переспрашивает детали, которые не важны.

Стадии проживания трудных событий (отрицание, гнев, торг, депрессия, принятие) обусловлены также тем, что человеку нужно время, чтобы переработать нечто тяжёлое. И это настоящий вызов сразу пойти в боль. Если человек вмиг и враз испытает все чувства, которые связаны с чем-то трудно выносимым для него, неизвестно, как он это всё ещё выдержит, тем более, как правило, такие ситуации требуют от него действий, то есть он должен быть собран. И действия тоже защищают от затопления чувствами, с одной стороны, и от замораживания, с другой. Этому, в том числе, служат разные ритуалы, например, организация похорон и поминок или молитвы за здравие, если человек болеет, походы в церковь и к эзотерикам. Легче справляется в таких случаев тот, у кого больше ресурса и кто хорошо выдерживает свои чувства и имеет ту самую резильентность, о которой я часто пишу, то есть гибкость и приспосабливаемость к постоянно меняющейся реальности, адаптивность.

Но и по истечению времени принятие произойдёт совсем необязательно и далеко не у всех. У меня была пациентка, с которой я работала как нейропсихолог, которая после тяжёлого инсульта два года была в дикой агрессии, потом она наконец-то разрыдалась и загрустила, словно выбирая, жить или умирать, а грустила она ещё полгода, и после этого динамика восстановления стала хорошей, хотя по биологическим законам основное восстановление происходит в первый год после инсульта. Это пример хорошего, но долгого прохождения стадий, правда, там психотерапия была очень затруднена в связи с отсутствием самостоятельной речи у больной и очень ограниченного понимания обращённой к ней речи. Но и в случае психоневрологической нормы проживание горя может быть очень долгим и так и не завершиться. Например, близкие люди часто уходят один за другим. Или кто-то, потеряв другого через смерть или уход, развод, измену, может потерять вместе с тем и часть себя. То есть номинально такой человек жив, но частично оставлен в прошлом. Это видно через глаза, дыхание, осанку. У такого человека хочется спросить: «Где ты, где ты разбил своё сердце, где оставил надежду, веру и любовь, где потерял себя?»

Если горе выпущено, прожито и изжито, то оно завершается. Этому помогают разные культурные ритуалы: раньше нанимали плакальщиц на похороны, в разных религиозных и эзотерических традициях есть понимание о времени предполагаемого ухода души, 9 дней, 40 дней, например. Это и является временем окончания траура. Но пока траур длится, его полагается проживать, например, в современной русской традиции это носить тёмные одежды, говорить об умершем на двух поминках, проводить ритуал в церкви, класть хлеб на рюмку водки, завешивать зеркала. То есть траур имеет начало и конец. Но если человек не подходит свои стадии переживания горя, не уделяет внимание прощанию и своим чувствам про это, то траур может длиться десятилетиями в его душе. И это чревато разными неприятными историями.

Но вернёмся к болезням, катаклизмам судьбы и такого рода неприятностям. Часто причиной отторжения или, наоборот, чрезмерного переживания какой-то ситуации и вовлеченности в неё, является принятие её на себя, то есть мы переживаем именно за себя. Такое переживание может относиться, например, к тому, что вы боитесь, что с вами случится нечто подобное или что вы можете остаться один, без заботы и опоры, особенно если от этого человека вы так её и не получили. Известно, что если отношения были близкими и гармоничными, горе уходит легче, чем в случае неоправданных ожиданий, наличия обид и вины. С лёгким сердцем отпускать любимых проще. Привязанность сильно связана с внутренним дефицитом.

Кроме того, если у вашего близкого или не очень произошло что-то, что когда-то было с вами ранее, а может, ничего такого в реальности не было, но вы всегда этого боялись, то одновременно с переживанием чувств, которые относятся к здесь и сейчас, у вас могут включиться и все те чувства из там и тогда, и этого будет много, это действительно может выбивать землю из-под ног. Психотерапия хорошо работает с горем, и она особенно нужна во время, когда ритуалы и родственные связи сдали свои позиции.

В Мексиканских деревеньках, например, хорошо организованы ритуалы на все случаи жизни. Так, если женщина теряет ребёнка, её подруги приносят ей каждый день цветы, помогают готовить пищу, убирать дом, и по истечению определённого времени все цветы относятся на могилу и траур закрывается. Женщину ведут в темаскаль - мексиканскую баню, по форме напоминающую матку или пещеру. Там проводится ритуал эмоционального очищения специальным человеком. Об этом я узнала от традиционной акушерки Анхелины Родригес. Там женщина не одна, с подругами, и всё имеет свой срок. Теряя культурные ритуалы, мы очень обедняем свои жизни, пытаясь справиться с тем, с чем справиться одному сложно, и делая важным то, что на самом деле может быть совсем и не важно.

Автор статьи

 Созинова Алена Владимировна - Клинический психолог, нейропсихолог, преподаватель психологии, процесс-ориентированный психотерапевт, кандидат психологических наук по медицинской психологии. Ведущая программы Психосоматика и психология телесности: теория и практика. Опыт работы в специальности - 21 год.

Ведущая программ в МИПОПП:

Психосоматика и психология телесности: теория и практика

Расстройства пищевого поведения и отношений с телесностью

Психология сексуальности и психологическая работа с сексуальными дисгармониями

Мать, отец, семья и ребенок. Психотерапия детских травм

Алхимия русских народных сказок в сакральных психологических процессах. Сказкотерапия мужской и женской части души (учебно-терапевтическая группа)

Вебинар «Сексуальные фантазии и глубинные процессы психики» (запись вебинара в открытом доступе)

Другие статьи Алены Созиновой на сайте МИПОПП:

Сказки как инициации для современного человека

Исцеляющая триада

О вторичных выгодах

Еще раз о внутреннем целителе. Случай из практики

Критерии выбора помогающего специалиста

Чудесные истории от мексиканской акушерки Наоли Винавер и от меня

Про расстройства пищевого поведения и не только

Сексуальность: где мы берем и где теряем энергию

Психологические предпосылки зрелой сексуальности

О близости, травмах и сексуальности

Огненный ветер. Случай из практики

О воспитании внутреннего ребенка

Детей на войну не берут

Сказки в самопознании и психотерапии

Духовные вызовы материнства

Благодарность - это свобода от детских историй, и это расширение

Полнота от неполноты

Сексуальность как аспект психического здоровья и благополучия